Я УВЕРЕН ЧТО ХОЧУ ЭТО ЗНАТЬ
Коротко о моих снах
В последнем сне мне снился город. Опасный разрушенный город. Я был женщиной и шел по этому городу. По его пыльным улицам, окруженными невысокими, этажа в 2, 3 и редко где 4, домами. Разбитые стекла. Выбитые двери. Разруха одним словом. В переулках снуют люди. Я знаю что один из них вооружен и просто отстреливает прохожих. Таких как я. Я двигаюсь осторожно, надеясь заметить его раньше, чем он меня. В какой-то момент рядом со мной появляется мужчина в черной одежде. Он не опасен. Такой же как я. Мы осторожно движемся по переулку надеясь не встретить охотника. Почти дошли до перекрестка. И в переулке, на квартал дальше появляется он. Заметив нас он устремляется в нашу сторону и наводит на нас пистолет. Действуя быстро - я бросаюсь в сторону, а мужчина бежит на него. С мыслью, о том что пока охотник будет заниматься тем мужчиной у меня есть шанс спастись или вовсе быть забытой, я бегу как можно быстрее и как можно дальше. Уже чуть ли не молясь чтобы охотник преследовал его, а не меня.
Все тот же город. А может уже другой? Да не важно. Обстановка та же. Но я теперь - Я. Я в комнате. Скорее даже аудитории. Старой и заброшенной. Где-то в глубине большого просторного, но старого и обшарпанного помещения с деревянными окнами окрашенными синей и изрядно облупишейся краской стоят безо всякого порядка такие же старые и обшарпанные парты. Я стою у доски, возле преподавательского стола. Со мной еще трое. Взрослый профессор в белом халате и седыми кудрями. С виду лет 50-60. Не молод и юности он не сохранил. И еще двое - его приятели. общение с ними ему куда интереснее чем преподавание мне. Я - будущий хирург. На его столе для опытов, обложенном заурядной квадратной белой плиткой стоит три колбы. В каждой - часть человеческого тела, либо с бледной, либо желтой плотью от времени и долгого лежания в формалине. В одной колбе человеческая гортань, трахея и то что осталось от голосовых связок после работы не слишком аккуратного хирурга. В другой свернувшаяся в трубочку человеческая щека. Внутренние слои увидеть невозможно из за этого и придется ее вынимать и разворачивать руками, пока профессор будет рассказывать о капиллярах, о строении и последствиях такого хранения. Содержимое третьей колбы мне не удается вспомнить.
Я вынимаю все это, рассматриваю, расправляю руками пока профессор рассказывает как рассказывает любой человек, достигший высокого профессионализма в своем ремесле, но не в умении ремесло передать. Небрежно, саркастично и не информативно и постоянно прерываясь на куда более интересное для него занятие - разговор со своими друзьями. Наконец он прекращает свои лекции окончательно забыв про меня и полностью отдается болтовне. Радуясь этому я наконец полностью погружаюсь в изучение содержимого колб.
Все тот же город. А может уже другой? Да не важно. Обстановка та же. Но я теперь - Я. Я в комнате. Скорее даже аудитории. Старой и заброшенной. Где-то в глубине большого просторного, но старого и обшарпанного помещения с деревянными окнами окрашенными синей и изрядно облупишейся краской стоят безо всякого порядка такие же старые и обшарпанные парты. Я стою у доски, возле преподавательского стола. Со мной еще трое. Взрослый профессор в белом халате и седыми кудрями. С виду лет 50-60. Не молод и юности он не сохранил. И еще двое - его приятели. общение с ними ему куда интереснее чем преподавание мне. Я - будущий хирург. На его столе для опытов, обложенном заурядной квадратной белой плиткой стоит три колбы. В каждой - часть человеческого тела, либо с бледной, либо желтой плотью от времени и долгого лежания в формалине. В одной колбе человеческая гортань, трахея и то что осталось от голосовых связок после работы не слишком аккуратного хирурга. В другой свернувшаяся в трубочку человеческая щека. Внутренние слои увидеть невозможно из за этого и придется ее вынимать и разворачивать руками, пока профессор будет рассказывать о капиллярах, о строении и последствиях такого хранения. Содержимое третьей колбы мне не удается вспомнить.
Я вынимаю все это, рассматриваю, расправляю руками пока профессор рассказывает как рассказывает любой человек, достигший высокого профессионализма в своем ремесле, но не в умении ремесло передать. Небрежно, саркастично и не информативно и постоянно прерываясь на куда более интересное для него занятие - разговор со своими друзьями. Наконец он прекращает свои лекции окончательно забыв про меня и полностью отдается болтовне. Радуясь этому я наконец полностью погружаюсь в изучение содержимого колб.
Продолжение следует